Исследование психологических особенностей участников кибербуллинга

Киберсоциализация (или социализация человека в цифровой среде) сегодня – неизбежная часть жизни каждого современного подростка. Однако она протекает практически бесконтрольно, что может приводить к негативным последствиям для несформированной личности ребенка. Интернет несет в себе множество полезных ресурсов для общения, образования, развлечения, но в киберпространстве подросток сталкивается и с различными рисками, которые могут оказать влияние на его психоэмоциональное состояние и привести к рискованному поведению

Одним из наиболее травмирующих подростка рисков в сети Интернет является цифровая травля или кибербуллинг. Конечно, конфликт и умение эффективно разрешать конфликтные ситуации – это важные атрибуты взросления, без которых подросток не может быть подготовлен ко взрослой, самостоятельной жизни. Но издевательства, которыми обычно сопровождается конфликт при травле в Интернете, не имеют никакого отношения к взрослению, лишь травмируя и ожесточая ребенка.

В России ежегодно отмечается Российский день борьбы с кибербуллингом (11 ноября), правительственные и социальные организации активно говорят о борьбе с кибербуллингом и современной его профилактике. Тем не менее, каждый второй школьник становится жертвой кибербуллинга и признается, что не получил помощи от взрослых в ситуации травли – по статистике около 60% школьников страдают от онлайн-буллинга, при этом только 0,3% жертв обращаются за помощью – остальные либо решают проблему самостоятельно, либо не делают ничего

Поэтому, несмотря на наличие в России инициатив по борьбе с кибербуллингом, несмотря на проведение в школах профилактических мероприятий, масштабы проблемы остаются значительными.

Кибербуллинг – это форма проявления агрессии в цифровой среде. Основное отличие кибербуллинга от буллинга (обычной школьной травли) заключается в том, что он осуществляется онлайн и проявляется через оскорбления, угрозы, унижение и преследование в социальных сетях, мессенджерах, онлайн-играх и прочих цифровых платформах. В соответствии с этим, еще одной особенностью кибербуллинга часто является его анонимность, ведь действия некоторых пользователей в Интернете практически невозможно отследить самостоятельно без обращения в правоохранительные органы. С анонимностью также связан феномен растормаживания и моральная отстраненность: анонимно люди позволяют себе вести себя более агрессивно, чем в ситуациях, когда они знают о том, что идентифицированы

Кибербуллинг может проявляться в различных формах: оскорбления, киберпреследование, публикация личной информации о человеке без его согласия, исключение человека из онлайн-групп или социального круга. Жертва при этом часто страдает от сниженной самооценки, тревожных расстройств, депрессии или даже суицидальных мыслей; разрушаются межличностные связи, ребенок может оказаться в ситуации социальной изоляции, что ведет к усугублению его психологического состояния.

Последствия кибербуллинга не ограничиваются только возможными психологическими проблемами, но и могут проявляться в долгосрочной перспективе, оказывая влияние на дальнейшую социальную жизнь подростка. Жертва травли может потерять доверие к людям, избегать социальных взаимодействий и испытывать трудности с формированием здоровых межличностных отношений в будущем.

Подростки, ставшие жертвами травли, очень редко обращаются за помощью: они испытывают стыд, страх перед дальнейшей травлей, опасаются, что их будут обвинять в провокации конфликта. Некоторые жертвы считают, что их проблемы взрослым могут показаться незначительными, детскими.

С другой стороны, сами агрессоры также нуждаются в помощи. Их поведение часто связано с неразрешенными внутренними конфликтами, отсутствием эмоциональной поддержки или, возможно, опытом травли в прошлом со стороны семьи или сверстников. Так, исследователи говорят о том, что большая доля детей, занимавшихся кибербуллингом, также имели и опыт жертвы такой агрессии со стороны пользователей

Кибербуллинг, в отличие от буллинга, наиболее опасен в результате анонимности и масштабируемости Интернета. Одна публикация, фотография, видеоролик могут очень быстро распространиться по сети, вовлекая в травлю новых участников. Даже после завершения кибербуллинга цифровой след остается в Интернете, что может стать дополнительным источником страданий для жертвы.

Профилактика кибербуллинга – это не только задача родителей, но одна из задач воспитательной политики современной общеобразовательной школы. Поэтому возникают соответствующие вопросы: по каким критериям можно предположить, что ребенок имеет склонность к рискованному поведению? Есть ли определенные личностные характеристики у детей, которые инициируют онлайн-травлю?

Для ответа на эти вопросы было проведено экспериментальное исследование на базе общеобразовательных школ города Томска среди 32 подростков (обучающихся 7-х классов) 18 девушек и 14 юношей.

Выявление психологических особенностей жертв кибербуллинга, агрессоров и наблюдателей осуществлялось с использованием опросника «Темная дюжина» Т.В. Корниловой, С.А. Корнилова, М.А. Чумаковой и М.С. Толмач, который позволяет определить у респондента выраженность черт темной триады. Темная триада – это психологическая концепция, которая рассматривает три взаимосвязанных, но отдельных черты личности: нарциссизм (чрезмерная самовлюбленность, ощущение собственной исключительности), макиавеллизм (склонность к манипулятивному поведению и циничному отношению к другим людям) и психопатию (эмоциональная холодность по отношению к другим людям, низкий уровень или отсутствие эмпатии). Исследователи отмечают, что черты темной триады также часто коррелируют с проявлением агрессии, низким уровнем эмпатии, и могут служить индикатором повышенного риска вовлеченности подростков в кибербуллинг, как в роли агрессора, так и в роли наблюдателя

Распределение подростков на три исследуемые группы осуществлялось с помощью дополнительного авторского опросника, в котором обучающиеся отвечали на вопросы, позволяющие определить факт их участия в кибербуллинге.

По результатам опроса об участии в ситуациях кибербуллинга участники эксперимента были подразделены на три группы: жертвы кибербуллинга, агрессоры и пассивные наблюдатели (не принимали участие в кибербуллинге, но были свидетелями). При этом некоторые подростки, которые признались, что осуществляли кибербуллинг, и сами прежде подвергались травле в Интернете. Обучающиеся, которые никогда не сталкивались с проявлениями кибербуллинга, в выборке отсутствовали.

Было выявлено, что среди опрошенных преобладает группа агрессоров (16 человек – 45%). Тот факт, что большинство из них (12 человек – 76%) сами никогда не были жертвами травли, может указывать на то, что мотивация их поведения связана не с травматическим опытом буллинга, а с другими факторами, например, стремлением к социальному одобрению со стороны сверстников или отсутствием эмпатии, низким уровнем эмоционального интеллекта. Наличие агрессоров, ранее подвергавшихся кибербуллингу (4 человека – 24%) указывает на то, что некоторые подростки инициируют конфликт в качестве способа самозащиты или в попытке преодоления своего негативного опыта. Юношей и девушек в группе было поровну (8 человек – 50%), однако необходимо отметить, что все буллеры, ранее бывшие в позиции жертвы оказались мальчиками (4 человека – 100%).

Часть подростков (9 человек – 26%) занимают позицию пассивных наблюдателей. Среди них 4 (44%) девушки и 5 (56%) юношей. Мы видим, что они осведомлены о случаях кибербуллинга, однако, по разным причинам (страх, равнодушие) предпочитают оставаться в стороне от конфликта. Дальнейшая работа с этой группой очень важна, ведь именно наблюдатели смогут предотвратить травлю, которой стали свидетелями, если будут понимать, как правильно это сделать.

Большая доля жертв (10 человек – 29%) указывает на распространенность проблемы кибербуллинга в подростковой среде. Жертвами онлайн-травли преимущественно являются юноши (6 человек – 60%), в то время как доля девушек немногим меньше (4 человека – 40%).

В контексте исследования нас особенно интересовали личностные характеристики группы агрессоров. Результаты опросника «Темная дюжина» показали, что среди этой группы отмечается разнообразие выраженности личностных черт, ассоциируемых с темной триадой (нарциссизм, макиавеллизм, психопатия).

Высокие показатели нарциссизма, психопатии и макиавеллизма наблюдаются у 10 (62%), 10 (62%) и 12 (75%) опрошенных соответственно, в то время как средний уровень наблюдается всего у 4 (25%) респондентов. Низкий уровень нарциссизма и психопатии демонстрируют 2 школьника (13%), в то время как низкие показатели макиавеллизма в выборке отсутствуют.

Сильная выраженность черт темной триады у подавляющего большинства агрессоров позволяет нам предположить, что высокие показатели оказывают непосредственное влияние на формирование склонности к осуществлению кибербуллинга. В частности, нарциссические черты могут быть причиной того, что подростки не осознают негативные последствия своих действий, особенно в практически анонимной онлайн-среде, где им кажется, что они не будут пойманы и наказаны. Ярко выраженные нарциссы могут воспринимать кибербуллинг как способ самоутверждения, получения внимания и одобрения со стороны свидетелей конфликта, не осознавая при этом, что их действия являются деструктивными для жертвы. В свою очередь, психопатия, которая обычно характеризуется импульсивным поведением и отсутствием способности сопереживать другим может стать причиной распространения ими ложных слухов о жертве в Интернете или публикации неприемлемой информации. Подростки с выраженными чертами психопатии склонны считать онлайн-взаимодействие не таким серьезным, как реальное, поэтому обычно не осознают, что их действия могут принести другим людям вред. Школьники с высокими показателями макиавеллизма, который отвечает за манипулятивное поведение, используют Интернет и социальные сети как инструмент для манипуляции через распространение слухов, создание фейковых аккаунтов, с помощью чего затем воздействуют на других людей для достижения своих целей.

На основании выявленных данных можно сделать вывод о том, что существует определенная корреляция между психологическими характеристиками подростков и вовлеченностью в кибербуллинг (таблица 1).

Из таблицы мы видим, что агрессоры, которые ранее подвергались онлайн-травле, демонстрируют более высокий средний балл по всем трем показателям темной триады (нарциссизм – 4, психопатия – 4,3, макиавеллизм – 4,5) по сравнению с другими группами. Таким образом, можно утверждать, выраженность черт темной триады связана с агрессивным поведением в цифровой среде. В то же время агрессоры, никогда не подвергавшиеся кибербуллингу, имеют значения несколько ниже – возможно, личный опыт травли усиливает тенденцию к проявлению черт темной триады. Жертвы и особенно наблюдатели демонстрируют более низкие показатели по всем трем шкалам (нарциссизм – 3,8 и 2,7, психопатия – 3,5 и 2,9, макиавеллизм 3,8 и 2,9 соответственно), что указывает на слабую выраженность черт темной триады у тех, кто не инициирует ситуации кибербуллинга.

Таким образом, полученные данные свидетельствуют о том, что более высокие показатели нарциссизма, психопатии и макиавеллизма имеют связь с инициацией случаев кибербуллинга. Агрессоры не осознают, что их действия наносят глубокие эмоциональные травмы, в то время как жертвы испытывают повышенную тревожность и часто склонны к депрессивному состоянию. При этом роль пассивных наблюдателей в онлайн-травле также значительна – их молчание и отсутствие реакции усугубляют проблему, позволяя агрессорам ощущать безнаказанность. Поэтому для обеспечения позитивной киберсоциализации подростков, профилактики кибербуллинга учителям и социальным педагогам важно развивать у подростков эмпатию, навыки осознанного и безопасного поведения в Интернете, а также обучать их способам конструктивного взаимодействия и разрешения конфликтов в онлайн-пространстве.

Полученные результаты позволили выявить специфические аспекты взаимосвязи между осуществлением кибербуллинга и психологическим состоянием подростков, что может послужить основой для разработки методик обеспечения позитивной киберсоциализации подростков в общеобразовательных учреждениях.